Почему еще, спрашивается, в России до сих пор нет Праздника отсутствия массовых репрессий? Дня всенародного ликования по этому поводу? Я прямо вижу, как по Тверской идут тысячи людей, несущих портреты тех, кого не репрессировали. К ним даже иногда мог бы присоединяться президент Путин с портретом какого-нибудь не арестованного министра или губернатора. И это наполняло бы всех чувством законной гордости, поднимало бы настроение, капитализацию и кипиай.
На самом деле — нет. В классификациях авторитарных режимов нет признака «наличие массовых репрессий». Массовые репрессии — это эксцесс, редкий случай, аномалия. Бессмысленна судьба наций, которые радуются их отсутствию. И наличие массовых репрессий — это судьба обществ, которые не сумели распознать опасность ДО того, как «массовые репрессии» случились. Потому что, когда они случились, это уже не обсуждают в интервью.
В целом это не очень разработанная тема, но есть предположение, что динамика репрессий разворачивается в логике «пороговых значений». Вот, например, в весьма мягком авторитарном режиме есть несколько десятков репрессированных по политическим мотивам. И все пока считают, что это не проблема. Потом общество испытывает дискомфорт, когда вдруг их число переваливает за две сотни. Как так? Но если общество убедить, что это тоже не проблема (это еще не «массовые»), то дальше до порога в несколько тысяч политзаключенных все будут повторять ту формулу, с которой они акцептировали предыдущий порог.
А потом следующий порог. В конце концов, 14 тысяч политзаключенных — это всего 0,01% населения России, а 140 тысяч политзаключенных — всего 0,1%. Это значит, у нас будет при этом 99,99% свободных людей! Праздник отсутствия массовых репрессий будет только набирать энтузиазм, силу и массовость, поверьте мне. Потому что чем больше сидит, тем острее свободу ощущают те, кто не сидит. Это и есть бесчеловечная механика массовых репрессий.
