Как постоянные скандалы вокруг РПЦ привели общество к протестам против новых храмов
последние годы Русскую православную церковь сопровождают регулярные скандалы. Это и конфликты с обществом, и требования церкви вернуть имущество, и попытки введения художественной цензуры, а с подачи впавшего в опалу диакона Андрея Кураева начались разоблачения, и оказалось, что за многими иерархами тянется шлейф непристойного поведения. На фоне напористых действий РПЦ и порой очень странных заявлений ее спикеров в обществе растет антиклерикализм. Пока что он в стадии недовольства — люди ропщут на кухнях, ругают верующих в комментариях на городских порталах и соцсетях, все чаще противопоставляя веру и религию, РПЦ и христианство и употребляя марксистские антирелигиозные лозунги. И хотя обычно оскорбляются чувствами и требуют извинений более чем светские люди, восприятие верующих как людей обиженных и обозленных уже укоренилось среди активной части общества. Znak.com вспомнил самые яркие конфликты вокруг Церкви и попытался выяснить, как получилось, что РПЦ потеряла доверие многих россиян, ждет ли Россию всплеск воинствующего атеизма и как Церковь может реагировать на новую волну антиклерикализма.
Громкие скандалы случались и прежде (например в связи с акцизами на табачные изделия), но серьезного влияния на имидж РПЦ они не оказывали. В отличие от ярких конфликтов в десятилетие патриаршества Кирилла (Гундяева). Воспринимавшийся в 1990-е и нулевые как разумный и человечный пастырь, глава синодального отдела внешних церковных связей митрополит Кирилл легко избрался предстоятелем РПЦ (508 голосов из 677), будучи в глазах общества почти либералом — его противник митрополит Климент (Капалин) считался весьма консервативным. Но то ли общество заблуждалось, то ли патриарх эволюционировал, но в итоге период его правления ознаменовался чередой ежегодных скандалов.
2010 год
Федеральное Собрание приняло закон о возвращении церковного имущества религиозным организациям (327-ФЗ). Его часто называют законом о реституции, хотя это некорректно, говорит эксперт центра «Сова» Ольга Сибирева: «Слова «реституция» в ФЗ-327 нет, в нем идет речь о выборочной передаче зданий, имущества религиозного назначения, и это добрая воля государства. Реституция предусматривала бы не только возвращение всего имущества конфессий, отнятого советской властью, но и земельных участков, которые постигла та же участь». Главным бенефициаром принятия этого закона стала Русская православная церковь — она получила не только здания, принадлежавшие Греко-российской православной церкви до 1918 года, но и храмы некоторых иных конфессий. Наиболее громкой стала передача РПЦ католических и лютеранских церквей в Калининградской области. Любопытно, что правящим архиереем Смоленской и Калининградской митрополии был до избрания патриархом сам Кирилл, а вскоре после избрания он разделил митрополию на две самостоятельные церковные единицы и лично управлял Калининградской епархией до 2016 года.
В том же году по вопросу возвращения церковного имущества возникло противостояние Церкви и общества в Челябинске — губернатор Михаил Юревич во время визита патриарха Кирилла анонсировал передачу РПЦ здания органного зала, бывшей церкви св. Александра Невского, в котором иногда проходили богослужения. Митинги против выселения органа из здания бывшего храма собирали несколько тысяч человек, но ничего не изменили. Орган был разобран и вывезен, в 2014 году был открыт новый органный зал, а реконструкция храма Александра Невского продолжается до сих пор.
2012 год
Осторожные высказывания патриарха и церковных спикеров по поводу многотысячных протестов зимой 2011–2012 годов против фальсификации парламентских выборов могли стать новым периодом позитивного восприятия РПЦ в глазах общества, если бы этому не помешало дело Pussy Riot. Панк-«молебен» маргинального арт-проекта «Богородица, Путина прогони» с оскорбительными для него фразами предстоятель РПЦ простить не смог. Трех девушек — участниц акции осудили на два года колонии общего режима по статье «Хулиганство».
В период дела Pussy Riot случилось и еще два скандала. Сначала появились «исчезающие» часы Breguet за 30 тыс. долларов — работница пресс-службы патриархии на всякий случай стерла на фотографии часы на руке у патриарха, не заметив, что они отражаются в лакированной поверхности стола. Параллельно с этим при ремонте квартиры экс-министра здравоохранения Юрия Шевченко в знаменитом Доме на набережной «нанопыль» будто бы проникла в соседнюю квартиру патриарха и испортила его книги и мебель. Суд обязал Шевченко выплатить проживающей там Лидии Леоновой (она представлялась родственницей патриарха) 18 млн рублей.
2013 год
Федеральное Собрание приняло поправки в статью 148 Уголовного кодекса («Нарушение права на свободу совести и вероисповеданий»), получившие прозвание «закон об оскорблении чувств верующих». С этого момента «публичные действия, выражающие явное неуважение к обществу и совершенные в целях оскорбления религиозных чувств верующих», караются штрафом до 300 тыс. рублей или обязательными работами до 240 часов, либо принудительными работами на срок до года или лишением свободы на тот же срок.
Ближе к концу года с громкими разоблачениями выступил диакон Андрей Кураев — они касались сексуальных домогательств священников к семинаристам в Казани. Результатом стала потеря должностей самим Кураевым, а вот упомянутые им иерархи не пострадали.
2015 год
Весной Новосибирская епархия громкими заявлениями добилась от министра культуры Владимира Мединского увольнения директора оперного театра Бориса Мездрича после постановки оперы «Тангейзер» в режиссуре Тимофея Кулябина. Не видевшие спектакля митрополит Тихон и православные активисты жаловались на осквернение религиозных символов. После увольнения Минкультом Мездрича новый директор театра Владимир Кехман снял постановку из репертуара. На митинг против цензуры вышло около 3-4 тыс. новосибирцев. В новой постановке — в концертном исполнении — «Тангейзер» вышел на сцене новосибирской оперы в марте 2019 года и получил одобрение митрополии.
Летом 2015 года началось противостояние москвичей и РПЦ вокруг проекта строительства храма в парке Торфянка в Лосиноостровском районе. По постановлению мэра столицы Сергея Собянина предполагалось, что из территории парка (6,3 га) выделят 0,2 га для строительства храма. Возвести церковь планировалось в рамках программы «200 храмов», но местные жители выступили против. После нескольких митингов защитников парка обвинили в оскорблении чувств верующих, против ряда активистов возбудили дела по 148 статье УК РФ. В итоге мэрия согласилась на перенос места возведения храма, а патриарх заявил, что «компромиссное решение о переносе места строительства раскрыло подлинные мотивы противников возведения храма»: «На «Торфянке» по просьбам защитников храма был поставлен памятный крест. Но и сегодня с прежним ожесточением продолжается борьба — теперь уже не со строительством храма, а с крестом. Так, может быть, это с самого начала была не защита парка, а борьба с крестом — символом христианства? Мы не можем идти на поводу у людей, которые по идейным соображениям ненавидят изображение креста Господня».
Летом того же года одиозный протоиерей Димитрий Смирнов, возглавляющий патриаршую комиссию по вопросам семьи, ворвался с большой группой прихожан на празднование 20-летия радиостанции «Серебряный дождь» и сорвал концерт, грубо расталкивая собравшихся и выдергивая шнуры из аппаратуры. По словам священника, концерт мешал богослужению в храме, находящемуся в километре оттуда. Гендиректор радиостанции так описал общение с протоиереем: «Вы с нами не согласовали ваше мероприятие». На вопрос — с какой, собственно, стати мы должны с ними что-либо согласовывать, ответ был такой: «Это наша территория, мы тут хозяева». Далее диалог был такой:
— А что значит «ваша территория»? Мы что, у вас в храме день рождения отмечаем?
— Все, что в этом районе находится, относится к нашему приходу и это наша территория.
— А если я тут живу, моя квартира — это тоже ваша территория?
— Да!
— И вы можете вот так вламываться ко мне в квартиру?
— Да, захочу и зайду. И возьму все, что мне надо».
2016 год
После запроса Ura.ru в правоохранительные органы началось уголовное преследование видеоблогера Руслана Соколовского, игравшего в Pokemon Go в Храме-на-Крови в Екатеринбурге. Воинствующий атеист Соколовский выложил на своем канале на YouTube ряд видеозаписей, которые легли в основу уголовного дела. Видеоблогера судили по 148-й и 282-й («Возбуждение ненависти или вражды») статьям. В 2017 году суд приговорил его к условному сроку — сначала к трем с половиной годам, затем снизив срок до двух лет и трех месяцев.
В августе 2016 года в Челябинске прошли публичные слушания по строительству часовни в сквере возле ЮУрГУ. После публикаций в ряде СМИ идея возведения часовни вызвала бурю негодования горожан, студенты создали петицию против строительства и за проведение новых слушаний. Она собрала около 5 тыс. подписей, а прокуратура вынесла автору петиции предупреждение о возможной уголовной ответственности по статье «Оскорбление чувств верующих» по доносу одного из горожан. В 2017 году мэр Челябинска Евгений Тефтелев утвердил проект планировки сквера с часовней.
2017–2018 годы
В 2017 году в Санкт-Петербурге шли акции протеста против передачи Исаакиевского собора Русской православной церкви. Власти города долго отказывали РПЦ, но в последние дни 2016 года внезапно пошли навстречу, что вызвало негодование горожан. Протесты против планов по передаче здания храма Церкви продолжались и в 2018 году, пока не было заявлено, что «тема закрыта», а РПЦ будто бы утратила право на возвращение ей Исаакия, так как не подала заявку в срок до 30 декабря 2018 года.
2018 год ознаменовался внешнеполитическим провалом РПЦ — константинопольский патриарх Варфоломей признал каноничной объединенную Православную церковь Украины, конкурирующую с УПЦ МП (автономной частью РПЦ).
2019 год
Первый громкий скандал произошел вновь вокруг передачи церковного имущества — РПЦ запросила здания и территорию Спасо-Андроникова монастыря, в котором располагается музей имени Андрея Рублева, несмотря на сосуществование музея с церковным приходом и готовность к диалогу — музей Рублева был готов передать РПЦ не только Спасский собор и бывший дом администрации, но и бывший братский корпус.
Затем возникли конфликты со строительством храмов в популярных среди горожан скверах — в Екатеринбурге (продолжаются акции протеста и задержания активистов), Красноярске (власти отказались от возведения церкви в сквере) и Нижнем Новгороде (бурно прошли общественные слушания, начались одиночные пикеты, власти пока не выдали епархии разрешение на строительство храма). Будет ли на эти ситуации как-либо реагировать патриарх, пока не ясно — его пресс-секретарь отец Александр Волков не пожелал отвечать на этот вопрос.
Протест против насаждения «духовных скреп»
Согласно опросам ФОМ, растет число россиян, не доверяющих РПЦ. Если в 2014 году ей доверяли 65% опрошенных, а в 2019-м — 66%, то число недоверяющих выросло с 15% до 20%. Максимальные проценты доверия были зафиксированы среди россиян старше 46 лет, наибольшее недоверие к РПЦ проявляют россияне 18-30 лет и 31-45 лет — то есть именно те люди, которых мы видим на акциях протеста против возведения новых храмов.
Вряд ли конфликты вокруг храмового строительства в скверах Красноярска, Екатеринбурга, Нижнего Новгорода — целенаправленная политика РПЦ, говорит религиовед Константин Михайлов. По его мнению, в каждой ситуации большое значение имеет конкретная митрополия с ее традициями и спецификой отношений с властями.
«В Екатеринбурге конфликт идет не первый год, это очередное повторение, там достаточно влиятельная митрополия, которая активно насаждает православие и, как показывают последние события, связана с коммерческими кругами, — своя особенная ситуация. Говорить, что это общая целенаправленная политика РПЦ, нет оснований, но это всюду конфликт не столько вокруг строительства храма и сохранения сквера, сколько вокруг присутствия Церкви в официальной публичной городской среде.
Вот тут можно говорить о такой политике — Церковь всегда стремится проникнуть в городское пространство и закрепиться в самых престижных и важных местах», — говорит эксперт.
Михайлов не связывает увеличение числа конфликтных ситуаций вокруг РПЦ с личностью патриарха Кирилла: «Небольшие наметки были и ранее, но в 1990-е годы у РПЦ был очень большой кредит доверия, высокий уровень симпатий широкой публики. Не могу сказать, что изменение ситуации связано с патриархом Кириллом — такие тенденции и в последние годы патриаршества Алексия II были заметны, но после 2009 года они действительно активизировались. В том числе потому, что на период предстоятельства Кирилла пришелся консервативный поворот светской власти».
Религиовед утверждает, что протест против церковного строительства одновременно выражает и светскую политическую повестку — недовольство людей продвижением «духовных скреп», а РПЦ в этой ситуации воспринимается как некий проводник государственной политики. Отсутствие подобных скандалов в 1990-х и 2000-х он связывает с тем, что в те годы была иная политическая линия госвласти. При этом Михайлов не считает, что столкновения связаны с бурным развитием антиклерикализма в России: «В активную фазу такой протест перешел давно: я вспоминаю митинги 2012 года, на которых часть толпы скандировала «Патриарх Гундяев — друг воров и негодяев». Думаю, нельзя сказать, что сейчас качественно новый поворот — скорее, расширение активности. В Екатеринбурге происходят очень интересные дела, такой прорыв антиклерикальных настроений. Мы видим людей, которые выходят на улицы, и несколько тысяч человек для Екатеринбурга — очевидно, серьезная цифра. И Екатеринбург — это частное проявление общих тенденций к росту антиклерикальных и атеистических тенденций, которые сдерживаются законом об оскорблении чувств верующих. Если в 2000-х была возможна ситуация, что человек с оппозиционными политическими настроениями относился к РПЦ с симпатией и почтением, то теперь такое редко встретишь».
«Екатеринбургский скандал наносит немалый ущерб Церкви, — пишет диакон Андрей Кураев. — Скандал вокруг сквера-храма, наверно, не одной душе дал повод определиться и закоснеть в своей антиклерикальности. Земная церковь (феодальная корпорация с маленькой буквы), как всегда, не заметила потери бойца, облила этих людей грязью и отреклась от них. Нет, не так: не просто отреклась, а продала их. Скверо-храм — это бизнес-проект. Нет, не прямо епархии, но ее кормильцев. Спонсоры проекта намерены под видом строительства храма получить большой кусок земли и построить там еще несколько коммерческих помещений (пара домиков до 30 этажей). Поскольку же эти застройщики и ранее вкладывали деньги в епархиальные проекты, то епархия не смеет откреститься от них и их аппетитов и послушно и даже с охотой подмахивает их планам и их боевикам. То есть за прошлые и будущие спонсорские вливания от этих застройщиков епархия готова расплачиваться своим имиджем и имиджем Церкви Христовой».
Об антиклерикализме рассуждает и Константин Михайлов. По его словам, в России и мире поднимается то, что специалисты называют новым атеизмом, и в этой ситуации у Церкви не очень много возможных вариантов действия. «С каждым годом игнорировать эту проблему все сложнее, и любая попытка выступить с жестким осуждением подогреет антиклерикальные настроения, — считает Константин Михайлов. — РПЦ придется вырабатывать стратегию, но пока она пытается опереться на государственную власть, чтобы закрепить свою позицию, хотя наш дореволюционный опыт и опыт других стран показывает, что чем сильнее они будут наседать, тем серьезнее будет ответная реакция».
РПЦ: «Церковь не нуждается в спасении репутации»
В синодальном отделе по взаимоотношениям с обществом и СМИ считают иначе: «Церковь не нуждается в спасении репутации. К сожалению, многие живут в системе координат, придуманной ими самими, — говорит зампредседателя отдела Вахтанг Кипшидзе. — В этой системе Церковь рассматривается ими как хозяйствующий субъект, которые строит свои «торговые точки», которые вызывают ту или иную реакцию, и при этом должна думать о том, чтобы этот «бизнес» не вызывал раздражения у «клиента». Ведь так работают все корпорации. Более анекдотичную модель придумать сложно. Церковь создана Христом не для спасения своей репутации, а для спасения человека для вечной жизни. В храме совершаются спасительные таинства, люди общаются с Богом в молитве, а не занимаются бизнес-планированием».
Кипшидзе говорит, что за «спасение человека, шаги к которому человек делает в храме Божием», РПЦ «готова заплатить любую цену». «Это не исключает гибкости в выборе участков для храмового строительства, и Церковь многократно пересматривала строительные планы в разных городах. Нужно только опираться на мнение большинства местных жителей, а не десятка или нескольких сотен убежденных богоборцев, которым во внутренним убеждениям противна идея строительства любого храма в любом месте. Такие найдутся в любом городе, но они не имеют никакого права навязывать свой атеизм большинству», — заявил зампредседателя отдела по взаимоотношениям РПЦ с обществом и СМИ.
