Екатеринбург яркий молодой город, лучшее что есть в большой России за пределами самовлюбленных Садового и Невского. Туда со всей страны едут учиться те, кто хочет нормальной жизни. Сейчас там конфликт не из-за сквера, конечно, а вполне экзистенциальный. Молодым людям объясняют, как вообще жизнь в стране устроена — на примере коммерческих застройщиков, которые при поддержке титушек осваивают город под видом постройки храма. Пример мог быть любым другим, но перед нами ускоренный курс адаптации к современной России. Уступить сквер власти не смогут на онтологическом уровне, потому что если они уступят сквер, то завтра молодые люди из Екатеринбурга потребуют свободный интернет, честных выборов и обнулят все достижения правящего режима. Поэтому сквер будет показательно уничтожен.
Это будет сделано особенно цинично, потому сейчас молодым людям из Екатеринбурга дали надежду, как уже много раз бывало в таких случаях за последние десятилетия. В дело вмешался сам президент, он услышал, вошел в положение, вопрос будет решен. У сквера праздновали по этому поводу победу. Параллельно десятки людей оказались задержанными, первые из них уже начали получать (административные) сроки. Но это ведь эксцессы на местах, просто до президента не донесли, не так ли?
Мудрое решение из Кремля в том, чтобы провести соцопрос по поводу судьбы сквера. Если править очень долго, то разница между соцопросом, выборами и референдумом кажется несущественной. Народ в нужный момент должен просигнализировать, что он удовлетворен происходящим, сделав единственно правильный выбор. Это новое слово российской плебесцитарной демократии, в которой от электората нужен лишь какой-нибудь незначительный намек, не подать который практически невозможно.
Екатеринбург думает, что опрос покажет очевидную правду: все хотят жить в нормальном городе, а не на подземной парковке с бизнес-центром и храмом-пристройкой. Но во ВЦИОМе знают магию и зелья, и составят опрос как надо. Доверяете вы президенту? Веруете ли в Антихриста? Отрицаете ли традиционные российские ценности? И спросят, кого надо.
