Президент Белоруссии Александр Лукашенко, который считается ближайшим союзником России, ожидаемо и демонстративно не прилетел на парад Победы в Москву. Сам он в тот же день объяснил это тем, что не мог пропустить празднование знаменательной даты в Минске. И многозначительно добавил: «Если бы россияне или руководство России кого-то пригласили, а они отказались, то это бы „не приехал“. Но что касается нас: во-первых, меня никто не приглашал сегодня в Москву, во-вторых, даже если бы пригласили, было бы сложно развести эти (минские и московские — „СП“) мероприятия».
В иной политической ситуации такие пояснения белорусского лидера можно было бы счесть приемлемыми и исчерпывающими. Но за день до этого Россия ввела жесткие санкции в отношении белорусских производителей мяса и молока. Чем завершится новый виток противостояния?
Как раз 8 мая, то есть за сутки до торжеств, вступили в силу торговые ограничения Москвы в отношении Белоруссии. Они коснулись девяти мясоперерабатывающих предприятий. Продукция четырех из них (Могилевский мясокомбинат, «Полесье», «Пинский кооппром» и «Ривиерагрупп») полностью запрещена к импорту в Россию. А изделия еще пяти (Брестский мясокомбинат, Слуцкий комбинат, филиал Пружанского райпо, «Александров» и «Бетпак») отныне решено подвергнуть усиленному лабораторному контролю.
Также Россельхознадзор с 8 мая ввел ограничения на поставки молока и молочной продукции наливом (то есть — без упаковки) для 37 белорусских предприятий.
С 10 мая введены ограничения на молочную и мясную продукцию еще трех комбинатов — это витебское «Молоко», «Милкавита» и Брестский мясокомбинат. Как заявляет Россельхознадзор, такие жесткие санкции связаны с тем, что из Белоруссии в Россию продолжает поступать продукция с нарушением ветеринарно-санитарных правил: якобы, обнаруживают в ней то вредоносные бактерии (кишечную палочку и листерию), то антибиотики (тетрациклины и макролиды)…
В белорусском твороге якобы нашлись дрожжи (что свидетельствует о нарушении условий производства и хранения). В говядине — более дешевую свинину. А в свинине — курятину.
Как прокомментировала пресс-секретарь Россельхознадзора Юлия Мелано, ограничения были необходимы, чтобы обезопасить российский рынок о некачественной и опасной продукции: якобы, Государственная ветеринарная служба Белоруссии не позволяет оценивать поднадзорную продукцию в соответствие с требованиями Евразийского экономического союза (ЕАЭС).
Введению ограничений предшествовало заявление руководителя Россельхознадзора Сергея Данкверта, который пожаловался на «постоянные попытки ввоза в Россию через Белоруссию» плодоовощной продукции с недостоверными сведениями о стране ее происхождения». Речь идет, в частности, о яблоках. Заодно Данкверт пригрозил, что Россельхознадзор оставляет за собой право полностью запретить реэкспорт плодоовощной продукции из Белоруссии.
Жесткость действий Россельхознадзора в отношении белорусских производителей резко контрастирует с поразительной мягкостью надзорников в отношении отечественных фальсификаторов. Сам же Данкверт в ноябре в кулуарах Международного молочного форума заявил, что на отечественном рынке доля поддельных продуктов достигает 20%. И, в первую очередь, конечно, это касается именно «молочки». Только где жесткие запреты, где административные и уголовные дела?! А раз их нет, то не покидает ощущение «двойных стандартов».
Обращает на себя внимание, что новый эпизод «санкционной» войны между Россией и Белоруссией произошел вскоре после того, как Минск ограничил транзит российской нефти по крупнейшему в миру нефтепроводу «Дружба». По официальной версии, организованная преступная группа (в нее входили топ-менеджеры одной из нефтяных компаний) воровала топливо. А чтобы скрыть факт хищения, злоумышленники залили в нефтепровод некондиционную нефть. И прилично ведь слили: по данным властей Белоруссии, в трубопроводной системе скопилось 5 млн. тонн «грязной» нефти (ее стоимость — примерно $ 30 млн.).
Правда, в официальную версию поверили далеко не все. «Единственная рабочая версия — это сознательная экономическая диверсия против Беларуси на фоне разворачивающейся сейчас нешуточной экономической войны между Беларусью и РФ», — прокомментировал выводы следствия бывший замминистра энергетики России Владимир Милов.
О том, как повлияет введение очередной порции санкций на экономические взаимоотношения двух якобы союзных стран, «Свободная пресса» расспросила нашего постоянного эксперта, старшего эксперта Института экономической политики Сергея Жаворонкова:
— На нашу экономику это не повлияет никак. Для белорусской то, что происходит сейчас, пока тоже булавочные уколы. Совсем другое дело — «налоговый маневр». То есть — отказ России от экспортных пошлин с переносом налоговой тяжести на добычу углеводородов. К 2024 году, когда маневр завершится, это чревато для Беларуси потерей от 15% до 25% доходов белорусского бюджета ($ 2−4 млрд. в год по разным оценкам).
Беларусь очень уязвима и в плане структуры экспорта, в котором 40% приходится на Россию (на Украине до 2014 года было порядка 30%). Причем это, в основном, сельское хозяйство и дешевое машиностроение. Типа комбайнов и автобусов. Оно легко заменимо в России и ему сложно найти рынок в Евросоюзе. При том, что политическое урегулирование Беларуси с Евросоюзом хотя и продвинулось, но далеко от завершения. МВФ не выдает Минску кредитов с 2010 года, требуя приватизации, которой Лукашенко не хочет.
«СП»: — Запрет на экспорт «молочки», полагаете, продлится долго?
— У Лукашенко есть уникальный ресурс: Россия не может признать, что Союзное государство провалилось. Что это бесплатное и бессмысленное дотирование Беларуси. Такое признание — серьезный имиджевый удар по Владимиру Путину. Потому и Лукашенко ведет себя с позиции силы, а Путин отступает. Последняя история с отзывом Михаила Бабича с должности посла России в Минске весьма характерна. Думаю, отступит Россия и на этот раз.
«СП»: — Но ведь введенные в июне 2018 года санкции в отношении белорусских молочных предприятий до сих пор полностью не отменены.
— Ограничения постоянно вводятся и отменяются для тех или иных белорусских предприятий. Лукашенко действует аналогично. Плюс — с начала года он поднял тарифы за транзит российской нефти почти на 10%. На газ поднять не может, так как в свое время продал «Белтрансгаз» «Газпрому».
