Аудитория «Эха Москвы» отличается все большими странностями и выглядит все более теряющей вменяемость. Причины этого, разумеется, носят комплексный характер, но один из ключевых моментов указать очень легко.
От трагического инцидента, подобного тому, что случился в редакции радио «Эхо Москвы» с ранением журналистки Татьяны Фельгенгауэр, не застрахован никто. Вообще никто. Это неизбежные издержки жизни в человеческом обществе и проявления у людей проблем с психикой.
В то же время СМИ и их сотрудники, безусловно, находятся в зоне повышенного риска в этом смысле, поскольку для страдающих нервными и психическими отклонениями граждан массмедиа обладают прямо-таки притягательным эффектом.
А уж СМИ, специализирующихся на политике, это касается в умноженной степени, причем вне зависимости от идеологических предпочтений издания. От навязчивых «психов» мучаются и коммунисты, и либералы, и националисты, и лоялисты, и оппозиционеры.
Однако даже на этом фоне аудитория «Эха Москвы» (и других радикально либеральных СМИ) в последние годы производит отчетливое впечатление, что доля слушателей, чья вменяемость вызывает вопросы, там существенно превышает «среднюю по больнице температуру».
Причем ситуация ухудшилась именно в последние годы, в связи с чем стали уже привычными рассказы о знакомых из серии:
«раньше был нормальным, здравым человеком, власть не любил, но был вполне адекватен, а в последние годы просто крыша поехала на этой почве»
Более того, эту особенность отмечают не только оппоненты либеральной оппозиции, но и признают принадлежащие к ней люди.
Например, известный оппозиционный журналист Тихон Дзядко, работавший в свое время и на «Эхе Москвы», после происшествия прямо написал, что «среди слушателей «Эха» много психов».
А это заставляет задаться вопросом: а почему, собственно? Что является причиной того, что аудитория «Эха Москвы» отличается все большими странностями и выглядит все более теряющей вменяемость?
Причины этого, разумеется, носят комплексный характер, но один из ключевых моментов указать очень легко.
Через несколько часов после нападения на Татьяну Фельгенгауэр «Эхо Москвы» разместило пост с реакцией ее коллег-журналистов на произошедшее.
Среди прочего там были, например, такие пункты:
– пикет у редакции с плакатом «Пропаганда атакует. Таня, держись»;
– журналист «Новой газеты» Павел Каныгин заявил, что ответственность за нападение на Татьяну Фельгенгауэр несет российское телевидение, которое, по его словам, «несет ненависть в отношении неподконтрольных государству СМИ».
Многочисленные теории заговоров от влиятельных либеральных журналистов, начиная с Юлии Латыниной и заканчивая Ксенией Лариной, подозревающих, что за произошедшим стоит Кремль, также широко разошлись за последние пару суток.
Причем все эти реакции были выданы «в эфир», когда ситуация с нападением на Фельгенгауэр уже прояснилась.
Нападавший – не потребитель «Киселев-ТВ», а вполне типичный представитель аудитории «Эха Москвы».
Интеллигент, интеллектуал и израильтянин.
Нараставшие у него проблемы с психикой наблюдались его окружением уже много лет, а его зацикленность на Татьяне Фельгенгауэр также весьма давняя. Причем эта мания порождена не «политическими», а чисто личными мотивами.
Таким образом, нападение на журналистку, которой не повезло стать объектом навязчивой идеи нездорового человека, является тем самым действительно случайным роком, от которого не застрахован ни один человек.
Притягивать под этот трагический, но абсолютно прозрачный в смысле произошедшего случай «правильные» – и откровенно абсурдные – политические объяснения можно в двух случаях: либо при тотальном отсутствии совести, либо также будучи не вполне вменяемым человеком.
В русском языке есть очень красочное выражение для характеристики подобных действий – натягивать сову на глобус. Проблема заключается в том, что все чаще возникают ситуации, когда либеральным журналистам приходится натягивать очень маленькую сову на очень большой глобус.
Разумеется, любые СМИ занимаются не абсолютно объективной подачей информации (потому что это просто невозможно), а ее интерпретацией, причем с учетом своей идеологической ориентации и редакционной политики.
Однако одно дело представлять информацию на пару оттенков темнее (или светлее), нежели она есть на самом деле, и совсем иное – называть белое черным.
Обвинение российской власти и якобы формируемой ею «атмосферы ненависти» в нападении на Фельгенгауэр как раз и есть пример второго.
И подобные действия – не аккуратную интерпретацию в «правильную» сторону и не тонкое передергивание, а прямую и очевидную ложь – российские либеральные СМИ демонстрируют в последние годы слишком уж часто.
Почему так вышло, понять весьма легко.
2014–2015 годы дали российской несистемной оппозиции реальную и сильную надежду на скорое исполнение ее надежд и планов, тех самых, о которых она твердила миру и самой себе последние полтора десятилетия.
Российская власть в эти пару лет закладывала такие крутые виражи, что весь мир удивляться не успевал, причем каждый из этих шагов выглядел настолько опасным, что на него легко можно было повесить ярлык авантюры. «Крымская авантюра», «украинская авантюра», «контрсанкционная авантюра», «сирийская авантюра»…
Неудивительно, что это породило в несистемной оппозиции надежды, что все это приведет к катастрофе нынешней системы.
Бюджет не выдержит дешевой нефти и крымского «бремени», экономический кризис приведет к катастрофическому обнищанию населения, отсутствие продуктов из Европы повлечет голод в стране, рубль рухнет, SWIFT отключат, сирийская операция обернется колоссальными потерями и позорным поражением, Запад заизолирует Россию тотально, превратив в аналог Северной Кореи. А там и до неизбежного краха Кремля рукой подать.
Расчет был понятный и даже обоснованный, но в итоге оказался неверным. Что и становилось все более очевидным за последние пару лет.
Кризис не уничтожил российскую экономику. Голода не случилось. Рубль и бюджет устояли. Изоленты Западу явно не хватило. В Сирии Россия демонстрирует впечатляющие успехи. А SWIFT предоставит российским пользователям более чем 40-процентную скидку с 2018 года.
Вот тут в российских либералах (во всяком случае, у существенной их части) что-то сломалось внутри. Похоже, они просто не смогли принять ошибочность собственных прогнозов и реальность, разрушающую их надежды, которые, казалось, были так близки к исполнению.
Такое случается.
Человеческий разум и человеческая психика – удивительно гибкие субстанции. Если реальность человека не устраивает, он способен создать в своем мозгу альтернативную – и дальше жить в ней. Вот только путь этот – опасный, в своем крайнем варианте приводящий человека в психиатрическую лечебницу.
Наверное, у каждого был опыт общения с людьми, которые поначалу демонстрировали небольшие странности и даже по-своему милые чудачества. А потом эти странности становились все больше, захватывая личность человека все сильнее, а тот все больше и больше терял адекватность.
Такое частенько происходит с пожилыми людьми. Иногда дело доходит до официального психиатрического диагноза, а иногда все ограничивается «бытовой невменяемостью» и мучениями близких.
Именно этот процесс ныне переживает российская либеральная оппозиция.
Принятие реальности и краха своих надежд оказалось настолько невозможным для столь многих из них, что они все последовательнее конструируют параллельную вселенную, в которой экономика России продолжает лететь в пропасть, Запад вот-вот введет в Черное и Балтийское моря по АУГ и потребует вернуть Крым / уйти из Сирии / отключит SWIFT.
Однако если десять лет назад мрачные прогнозы либералов о судьбе России хоть как-то соотносились с реальностью и в этом смысле являлись предметом обсуждения в самых разных слоях, то теперь все чаще и чаще за пределами либеральной тусовки они начинают выглядеть тяжелым бредом, а их носители – невменяемыми в буквальном смысле этого слова людьми.
Именно с этим связаны наблюдаемые процессы явного снижения адекватности российской либеральной оппозиции.
Вполне уважаемыми в этом кругу людьми, к мнению которых прислушиваются, вдруг стали те, кто еще совсем недавно считался там городским сумасшедшим, вроде Саши Сотника.
Откровенно «едут крышей» люди, которые много лет были известны своим здравомыслием и адекватностью (а потому что безумие действительно заразительно). Зато внезапно дистанцировались от этого круга другие люди, сохраняющие свои либеральные взгляды, но не готовые ассоциировать себя с «невменяшками».
Возможно, главная проблема в том, что значение радио «Эхо Москвы» (как, впрочем, и других изданий либеральной оппозиции) в этом процессе просто невозможно переоценить.
Вместо того чтобы принимать, осмысливать и обсуждать реальность, пусть даже она неприятна и болезненна, и побуждать к этому своих слушателей, оно все глубже и глубже погружает собственную аудиторию в бредовые фантазии, приятные ей.
Сюжет о том, что «Кремль виновен в нападении на Татьяну Фельгенгауэр, потому что создал атмосферу ненависти, а то и вовсе организовал заговор, использовав сумасшедшего», стал просто очередным звеном в цепи подобных историй, которые ласкают слух аудитории «Эха Москвы», но одновременно выставляют ее совершенно неадекватной для сторонних наблюдателей.
Хуже того, эта версия все сильнее отрывает слушателей радио от реальной действительности и погружает в комфортный им бред.
В результате история явно психически нездорового Бориса Грица становится в глазах существенной части российского общества не столько роковой случайностью, сколько закономерным результатом редакционной политики «Эха Москвы», которое целенаправленно культивирует психов в своей аудитории.
На самом деле это все-таки не так.
Нападение на Татьяну Фельнегауэр – трагическая случайность, которая могла произойти в любом СМИ. Борис Гриц сам является жертвой своей болезни и в этом смысле достоин сочувствия.
А что касается постыдной позиции «Эха Москвы» и других либеральных СМИ по представлению белого черным, то они уже платят за нее – потерей авторитета и уважения в обществе, да и аудитории.
Ирина Алкснис https://vz.ru/columns/2017/10/26/892511.html
