Академик Николай Прокофьевич Федоренко, основатель и директор Центрального экономико-математического института АН CССР, рассказывал в своих мемуарах «Вспоминая прошлое, заглядываю в будущее»: в конце 60-х годов, когда страну еще не покинула послевоенная эйфория, слово «космос» будоражило умы молодых, а старики, прошедшие две войны, мечтали дожить до коммунизма, наш институт подготовил прогноз развития «народного хозяйства» СССР на 70-80-е годы.
Обширные расчеты показывали, что с экономикой дела обстоят тревожно. Наука гласила: темпы роста страны будут неизбежно замедляться и надежды на коммунизм в 1980 году хоть с кукурузой, хоть без нее, нет.
Доклад адресовался Политбюро и был подготовлен в трех экземплярах.
Однако, как вспоминает Федоренко, председатель Госплана, ознакомившись с содержанием доклада, отказался даже говорить о том, чтобы материал был отправлен адресату. Над институтом нависла угроза быть обвиненным в идеологической ереси. И тогда авторы доклада сожгли его на костре в Нескучном саду, чтобы не ставить под удар институт…
…Около десяти лет спустя, в 1975 году, я учился в аспирантуре, а летом подрабатывал журналистикой, замещая заведующего отделом физики и математики популярного в те годы журнала «Наука и жизнь». Триста двадцать рублей в месяц, не считая гонораров, самым заметным образом увеличивали мой аспирантский бюджет.
Однажды заместитель главного редактора журнала, Рада Никитична Аджубей (дочь Хрущева, жена редактора «Известий» Алексея Аджубея, при котором с 1959-го по 64-й газета стала одним из символов «хрущёвской оттепели» — NU), дала мне задание: отправиться в Комитет по науке и технике при Совете министров СССР и подготовить, как тогда называлось, «компот» — нарезку из небольших информационных материалов, — демонстрирующий экономические связи СССР с развитыми западными странами. Приближалось знаменитое Хельсинское совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе, и СССР прихорашивали к предстоящему событию.
В ГКНТ меня принял возглавлявший тогда комитет академик Владимир Алексеевич Кириллин. Выслушав, что я намерен делать, он вызвал к себе одного из замов начальника Управления внешних сношений и распорядился предоставить мне для работы кабинет и всю необходимую информацию. Кабинет был выделен и я погрузился в отчеты, договора, переписку. Задание оказалось нелегким. Советский союз закупал на Западе всё, что только можно было вообразить: новое оборудование и зерно, обувь, одежду, телевизоры. А вот поставлял… Ну да, нефть, конечно.
Материал же, разумеется, должен был быть сбалансированным. А какой тут баланс? — После нескольких дней работы наметилась, однако, удача. Как раз в это время СССР сбыл во Францию двадцатидвухтысячетонный пресс украинского производства, а завод «Красный пролетарий», знаменитый своими станками с числовым программным управлением, продал несколько штук в Великобританию.
Материал складывался. И тут… И тут мне попался документ, который не мог не привлечь внимания.
Из него следовало, что СССР, помимо станков и телевизоров, закупал в Голландии около 100 тысяч тонн навоза в год! — Сто тысяч тонн навоза — это четыре-пять больших по тому времени транспортных судов. Можете представить себе судно в двадцать тысяч тонн водоизмещением, что-то вроде знаменитого черноморского «Адмирала Нахимова», до краев груженное навозом. Ароматное, наверное, зрелище.
Во время обеда в добротной начальственной столовой я набрался храбрости, подошел к знакомому уже чиновнику и спросил: «Набрел я тут на любопытную бумагу. Разумеется, в печать это не пойдет. И все же… СССР покупает навоз в Голландии. Но зачем? — Что, у нас своего навоза не хватает?»
Мой знакомый взглянул на меня с некоторым, как бы сказать — удивлением, что ли, — помолчал, а потом сказал, как отрезал: «Сергей Леонидович, видите ли… У нас — и навоз — говно»…
Более исчерпывающей характеристики советской экономики мне не приходилось встречать ни до того, ни после. В справедливости этой формулы я убеждался буквально при каждом столкновении с советской экономической реальностью.
… Много лет спустя, уже во время перестройки, я рассказал эту историю одному из виднейших российских агрохимиков, вице-президенту ВАСХНИЛ и профессору Московского Университета Василию Минееву. Он раскрыл мне тайну этих поставок.
Из-за ядерных взрывов в атмосфере, которые СССР практиковал на своей территории до 1963 года, из-за индустриального загрязнения, из-за использования ДДТ и диоксин-содержащих соединений, огромные территории СССР были загрязнены выше всякой меры и тяжелыми металлами, и такими радиоактивными изотопами, как стронций-90 с периодом полураспада 29 лет (Помните А.Галича: «Говорят еще, что «Столичная» очень хороша от стронция»?), и всякой другой дрянью и гадостью.
Значительная часть этих веществ, объяснял мне академик, «высасывается» из почвы растениями, а потом концентрируется в навозе и молоке животных, этими растениями питающихся. Если такой навоз использовать в качестве удобрения, то концентрация вредных веществ в плодах и корнеплодах еще увеличивается и вместе с ними и молоком коров попадает на наш с вами стол. Экологически чистый навоз из Голландии поступал в хозяйства, производящие сельскохозяйственную продукцию для высокого начальства, которому эти самые стронций, ДДТ и диоксины, в отличие от всех остальных, были совершенно ни к чему.
Недавно я выяснил, что закупки экологически чистого навоза из-за рубежа, теперь, кажется, из Норвегии, продолжаются до сих пор…
